СИЛА ВЕРЫ
КОНСТАНТИН КИНЧЕВ СПАССЯ ОТ НАРКОМАНИИ, БЛАГОДАРЯ ПРАВОСЛАВНОЙ ВЕРЕ
Константин Кинчев. Много лет человек сидел на игле. И только, благодаря православной вере, спасся. И избавился от своей зависимости.
Я никогда не была поклонницей группы « Алиса». К рок-музыке вообще отношусь отрицательно. Считаю, что она губит и калечит души людей. Забирает энергию у всех, кто ее слушает. Возможно это мое субъективное мнение. Но личность Кинчева, даже, несмотря на это, у меня вызывает глубокое уважение. В первую очередь своей внутренней силой, искренностью и глубиной. А недавно узнала, что по приглашению православной церкви он выступил перед молодежью.
Я не знаю как другие, я же в юности искала образцы для подражания, людей, которых я действительно уважаю и с которых смогу слепить и сделать саму себя. И когда я в реальности их не находила, то обращалась к вымышленным героям. Лепила себя с них и получалась какая то фальшивая и неискренняя, книжная, одним словом. А тут живой настоящий человек. Со своими ошибками заблуждениями, ловушками и способами их преодоления. Человек не на публику, а для себя самого и тех, кто сможет и захочет его понять. Человек, достойный пример для подражания. И знакомство с его жизнью, его опытом - это способ избежать многих ошибок в своей жизни. Помните? Дураки учатся на своих ошибках, а умные на чужих.
Далее я публикую наиболее интересные ответы из интервью с Кинчевым и из его разговора по душам с молодежью.
Через три года после записи « Шестого лесничего» вы крестились и пришли в Церковь. Вы от чего то спасались?
- Этот шаг для меня был естественным. Я ни от чего не спасался… хотя может быть и спасался. От наркозависимости. Мне очень хотелось бросить, и благодаря вере и Церкви я с этим завязал. А толчком была поездка в Иерусалим. Мы там сыграли концерт, неделю прожили в Иерусалиме. Под впечатлением увиденного и почувствованного я приехал и крестился- в Москве, в храме Живоначальной Троицы в Останкино.
- То есть это был все таки побег.
- Нет. Спасаться и бежать- это для меня разные понятия. Спасаться- это прикладывать максимум внутреннего ресурса, собственных усилий и прибегать к помощи свыше. Сам бы я не спасся, а при помощи более мощной силы- удалось. Но и я тоже прикладывал к этому максимум своих сил. Спасаться -это сопротивления, а бежать – это сдача.
- Когда рок-музыкант близко соприкасается с Церковью, для многих это выглядит странно. Может быть есть что то общее…
- между рок-музыкантом и человеком верующим? Вера-это состояние души, рок-музыка- это тоже состояние души, ее полет. На этом сходство прекращается: рок музыка-это средство производства, профессия, а ВЕРА-ПУТЬ СПАСЕНИЯ. Но противоречия здесь нет: в любой профессии МОЖНО ЖИТЬ РАДИ БОГА, а можно и вопреки.
О вере
Вера заполняет пустоту жизни колоссальным образом. Как только ты вступаешь в церковную жизнь, ты понимаешь, насколько перед тобой небъятное поле работы, работы над собой. На праздность не остается времени. И, соответственно, на уныние и тому подобные вещи — тоже.
Об Иерусалиме
Я побывал в Иерусалиме в 1992 году, после этого приехал в Россию и крестился, с тех пор я православный христианин. Что так на меня повлияло? Это было настолько сильное сердечно потрясение. Я понял, что все мои предыдущие поиски были тщетны: я метался, искал и там, и тут, а истина оказалась рядом, оказалась, что она всегда со мной. Я понял, что зря метался, я нашел, что искал. Приехал в Россию и крестился.
О возможности изменить что-то в прошлом
Ну, естественно, я много сделал ошибок в прошлом. Главную жизненную линию оставил бы такой, какая есть. А частности бы многие поменял. В частности, попытался бы вычеркнуть самодовольство, самомнение, то есть все что связано со словом «самость». Чуть-чуть посмирнее бы себя в юные годы вел. Но это все, к сожалению, приходит только с житейским опытом.
О плодах
Какой плод мы себе наработали по жизни, узнаем после смерти. Сейчас о плодах рассуждать преждевременно, потому что можно очень сильно обломиться: тебе будет казаться, что ты на арбуз наработал, а окажется, что на семечку от клубники.
Я просто живу и чувствую себя причастным к великой Церкви. Со всеми ее таинствами, ритуалами, послушаниями, аскезой. Мне все в Ней нравится. Другое дело, что я через пень-колоду работаю над собой. И послаблений себе массу даю, по собственной своей слабости. Вообще я, конечно, не очень хороший христианин.
Вот эту фразу тоже выцепят и заголовком дадут: «Кинчев сказал…»
…Во мне есть много, над чем работать.
Бывало ли вам стыдно хотя бы за одну вашу песню?
— Практически ни за одну написанную песню мне не стыдно – вот такой я, видимо, бесстыдный персонаж. Это не добавляет мне никаких бонусов, а говорит о том, что я весьма спорный субъект, которому почему-то доверяет много людей.
Как уживаются в вас язычество и православие?
— Так же как во всех православных людях. Ощущение себя на своей земле и причастным к великой Соборной и апостольской Церкви. Так вот и уживаются. Не чрез суеверие и ритуалы, а через ощущение причастности к земле и к тому, что на этой земле происходит.
О национальности
У всех есть ощущение дома, а у нас…мы вроде русская нация и говорим на русском языке, а чувствуем себя, как индейцы в резервациях.
Тут все гораздо глубже. Государство считает, что мы многонациональная страна, и боится самоидентификации. Национальности ведь вымарываются из всех документов. Как было раньше — «советский народ», а сейчас мы такие вот «россияне». Мне это не нравится, я хочу ощущать себя русским. И хотелось бы, чтоб мне определили клочок земли, пусть даже где-нибудь на Колыме, но это будет моя земля, чтоб я понимал, это моя земля и я здесь должен жить. Мне хотелось бы, чтоб русский человек знал, где его территория, его земля. А у нас этого нет.
О Церкви и власти
Мне б хотелось, чтоб Русская Православная Церковь и, в частности, наш Патриарх Кирилл не боялся слова “русский”. Меня расстроила речь Патриарха после событий на Манежке. Я всецело за симфонию властей, но эта симфония должна строиться исключительно таким образом, чтоб власть светская получала окормление у власти духовной, а не наоборот. Патриарх, к сожалению, озвучил то, что хотело услышать государство, от себя ничего не сказал. Но, видимо, наш Патриарх — просто дипломат, и не мне его судить, он большой человек, кто я такой, чтоб делать замечания?! Но если уж разговор об этом зашел, его речь меня расстроила.